LXF158:Интервью с Рианом О’Риорданом

Версия 16:32, 14 сентября 2018

 Интервью с Киа­раном О’Риорданом  

По­ка мы ве­се­ло рез­вим­ся со свои­ми Linux-ма­ши­на­ми, незри­мая ар­мия несет свою служ­бу, за­щи­щая на­шу сво­бо­ду. Киа­ран О’Риордан — один из ее бой­цов: как че­ло­век, от­дав­ший мно­го сил фон­ду Free Software Foundation в ра­бо­те над ре­фор­мой па­тент­ной сис­те­мы, а ныне ак­ти­вист дви­жения End Software Patents — это один из са­мых ум­ных и пре­дан­ных бор­цов за сво­бо­ду, к ко­то­рой мы так при­вык­ли. Мы на­шли его на FOSDEM, в Брюс­се­ле.

LXF: Боль­шин­ст­во на­ших чи­та­те­лей в Ве­ли­ко­бри­тании и Ев­ро­сою­зе на­вер­ня­ка счи­та­ет, что па­тен­тов на ПО не су­ще­ст­ву­ет. Но с ва­ших слов по­лу­ча­ет­ся, что их все же мож­но при­ну­ди­тель­но при­ме­нять, хо­тя пря­мо­го за­ко­на нет. Как так?

Киа­ран О’Риордан: В це­лом, пра­во на ре­гу­ли­ро­вание па­тен­тов рас­пре­де­ле­но ме­ж­ду па­тент­ным бю­ро и за­ко­но­да­тель­ной и су­деб­ной вла­стью, и по­то­му, как всегда, ме­ж­ду все­ми тре­мя дей­ст­ву­ет сис­те­ма сдер­жек и про­ти­во­ве­сов. За­кон гла­сит, что ком­пь­ю­тер­ные про­грам­мы не па­тен­ту­ют­ся.

Но в бю­ро па­тен­тов ис­тол­ко­ва­ли это очень стран­но. А имен­но, за­це­пив­шись за са­мо по­ня­тие «ком­пь­ю­тер­ные про­грам­мы» – они, как та­ко­вые, па­тен­то­ванию не под­ле­жат, но ес­ли вы ре­ши­те за­па­тен­то­вать про­грам­му как за­по­ми­наю­щее уст­рой­ст­во, со­дер­жа­щее некую ин­фор­ма­цию... то есть на­зо­ве­те ее как-то по-дру­го­му, то это со­всем дру­гое де­ло. И хо­тя в за­коне та­ко­го не ска­за­но пря­мо, пре­це­ден­ты име­ют­ся уже дав­но, и во­прос па­тен­то­спо­соб­но­сти пе­ре­шел в суд, а по­зи­ция бри­тан­ско­го су­да сво­дит­ся к сле­дую­ще­му: «Ну, этот за­кон труд­но ис­тол­ко­вать, и раз уж EPO [European Patent Office, Ев­ро­пей­ское па­тент­ное ве­дом­ст­во] де­ла­ет это так, мы не бу­дем соз­да­вать разноч­тений с ними и со­гла­сим­ся».

Один су­дья да­же как-то ар­гу­мен­ти­ро­вал необ­хо­ди­мость вза­им­но­го со­от­вет­ст­вия ре­шений, что са­мо по се­бе смеш­но, по­сколь­ку па­тент­ное бю­ро всегда вы­но­сит свой вер­дикт до су­да. Тогда, вы­хо­дит, су­ду оста­ет­ся толь­ко со­гла­сить­ся с ними. И вот возника­ет та­кая стран­ная си­туа­ция: EPO не яв­ля­ет­ся ни ча­стью Ев­ро­сою­за, ни ча­стью Ве­ли­ко­бри­тании, и нико­му не под­кон­троль­но, но принима­ет ре­шения за Вер­хов­ный суд Со­еди­нен­но­го ко­ро­лев­ст­ва. За­кон нуж­но ме­нять, но это тре­бу­ет ог­ром­ных вло­жений. Когда в 2002-м нам при­шлось вы­ра­ба­ты­вать EU Software Patents Directive [Ди­рек­ти­ву Ев­ро­сою­за о па­тен­тах на ПО], лю­ди ра­ди это­го бро­са­ли свою основ­ную ра­бо­ту. Я сам сменил стра­ну, и все это ра­ди про­дви­жения про­ек­та, ко­то­рый был в ито­ге оста­нов­лен. Зна­чит, для по­бе­ды нуж­но еще боль­ше. Про­бле­ма в том, что когда, ка­жет­ся, уже все идет к на­шей по­бе­де, ее про­тивники обя­за­тель­но по­ста­ра­ют­ся это­го не до­пустить.

LXF: А это ка­са­ет­ся лю­дей, ко­то­рые доста­точ­но зна­ют о па­тен­тах на ПО и ев­ро­пей­ском за­ко­но­да­тель­ст­ве и го­во­рят на сло­вен­ском, или маль­тий­ском, или на дру­гом язы­ке Ев­ро­сою­за?

К. О’Р: Язы­ко­вой барь­ер тут не глав­ное. В основ­ном, все го­во­рят по-анг­лий­ски. Труднее все­го объ­яснить са­мим раз­ра­бот­чи­кам, как дей­ст­ву­ет этот за­кон. Нуж­но помнить, что ес­ли в тек­сте есть сло­во «тех­но­ло­гия», то оно зна­чит во­все не то, что гла­сит сло­варь; а то, как это сло­во по­нял ка­кой-то су­дья лет 10 то­му на­зад. А те­перь у нас есть сфе­ры тех­но­ло­гий, и есть TRIPs (Trade Related aspects of Intellectual Property rights, Со­гла­шение по тор­го­вым ас­пек­там прав ин­тел­лек­ту­аль­ной соб­ст­вен­но­сти], со­глас­но ко­то­ро­му ин­но­ва­ции в лю­бой из них па­тен­ту­ют­ся.

В ре­зуль­та­те, что­бы ПО па­тен­то­ванию не под­ле­жа­ло, нам надо до­ка­зать, что ПО не яв­ля­ет­ся тех­но­ло­ги­ей. Оче­вид­но, что раз­ра­бот­чи­кам та­кой под­ход по­ка­жет­ся стран­ным, но ес­ли вы об­ра­ти­тесь к за­ко­нам об ав­тор­ском пра­ве, то, со­глас­но Берн­ской кон­вен­ций об ох­ране ли­те­ра­тур­ных и ху­до­же­ст­вен­ных про­из­ве­дений, ПО по­па­да­ет под за­щи­ту как ху­до­же­ст­вен­ное про­из­ве­дение. То есть про­грам­ма яв­ля­ет­ся ав­тор­ской ра­бо­той, и во­все не обя­за­тель­но тех­но­ло­ги­ей.

LXF: И та­кая си­туа­ция по все­му Ев­ро­сою­зу?

К. О’Р: В на­стоя­щее вре­мя идет раз­го­вор о соз­дании некое­го об­ще­ев­ро­пей­ско­го па­тен­та. Ев­ро­пей­ский со­юз сей­час вклю­ча­ет 23 язы­ка. Де­ло в том, что при же­лании по­лу­чить па­тент, дей­ст­вую­щий на всей его тер­ри­то­рии, вам при­дет­ся ре­ги­ст­ри­ро­вать его в ка­ж­дом на­цио­наль­ном па­тент­ном бю­ро и на ка­ж­дом язы­ке, там при­ня­том, так что пе­ре­во­дить его нуж­но то­же 23 раза. Что­бы уде­ше­вить дан­ную про­це­ду­ру, хо­тят вве­сти этот еди­ный па­тент. Иногда его пред­ла­га­ют пуб­ли­ко­вать толь­ко на анг­лий­ском, с по­сле­дую­щим ма­шин­ным пе­ре­во­дом на дру­гие язы­ки. Иногда го­во­рят – на анг­лий­ском, фран­цуз­ском и немец­ком; тут оби­жа­ют­ся Ис­пания и Ита­лия, а ес­ли вклю­чить их, то оби­дит­ся Поль­ша...

Что­бы это­го из­бе­жать, Ев­ро­со­юз ре­шил пуб­ли­ко­вать все толь­ко на анг­лий­ском, или толь­ко на анг­лий­ском, фран­цуз­ском и немец­ком, но что­бы эти па­тен­ты дей­ст­во­ва­ли во всем Ев­ро­сою­зе; и пе­ре­во­дить его толь­ко при на­ли­чии су­деб­но­го ис­ка. И, конеч­но, к то­му вре­мени бу­дет уже слиш­ком позд­но, по­сколь­ку это зна­чит, что кто-то уже за­кон на­ру­шил; так что будь хоть 20 000 па­тен­тов, но вы не го­во­ри­те ни на од­ном из трех упо­мя­ну­тых язы­ков, вы и знать о них не знае­те.

LXF: Ка­кой-то каф­ки­ан­ский аб­сурд...

К. О’Р: Да, но для нас это да­же плюс, ведь это од­на из при­чин, по ко­то­рым про­ект до сих пор не при­нят. Его вновь и вновь от­кла­ды­ва­ют. Для раз­ра­бот­чи­ков сво­бод­но­го ПО это боль­шой ро­ли не иг­ра­ет, это ско­рее во­прос де­мо­кра­тии для нас всех. Раз­ра­бот­чи­ков ка­са­ет­ся пре­ж­де все­го то, в чьем ве­дении ока­жут­ся эти цен­тра­ли­зо­ван­ные па­тен­ты, в слу­чае их при­ня­тия, по­то­му как ес­ли их рас­смот­рением зай­мут­ся го­су­дар­ст­вен­ные су­ды, то мы вер­нем­ся к прежней си­туа­ции, когда Ве­ли­ко­бри­тания ска­за­ла «нет», Фран­ция ска­за­ла «да», Гер­мания – опять «нет», и т. д. Так что ло­ги­че­­ски, сле­дую­щим ша­гом дол­жен стать цен­тра­ли­зо­ван­ный суд. То есть спе­ци­аль­ный суд под кон­тро­лем Ев­ро­пей­ско­го су­да, или на­цио­наль­ных ве­домств, но тогда они, в свою оче­редь, бу­дут рас­смат­ри­вать его как суд экс­пер­тов и бу­дут вы­ну­ж­де­ны всегда с ним со­гла­шать­ся, что мы и ви­де­ли в Со­еди­нен­ном Ко­ро­лев­ст­ве. Зна­чит, этот суд юри­стов-па­тен­то­ве­дов как та­ко­вой вы­теснит на­цио­наль­ные. И кончится те­м, что па­тент­ное бю­ро бу­дет вы­да­вать па­тен­ты, за­кон бу­дет иг­но­ри­ро­вать­ся, а су­дам останет­ся толь­ко все под­твер­ждать.

LXF: Сре­ди по­ли­ти­ков есть такие, кто это понима­ет?

К. О’Р: Да, Ев­ро­пар­ла­мент – там си­дят до­воль­но ум­ные лю­ди. Это тот ор­ган, ко­то­рый Free Software Foundation уда­лось убе­дить в 2003-м и 2005 го­ду при­нять по­прав­ки о том, что про­грамм­ное обес­пе­чение па­тен­тованию не под­ле­жит. В 2003-м все на­ши по­прав­ки бы­ли при­ня­ты, и это бы­ла, по су­ти, пол­ная по­бе­да. Ес­ли бы текст был при­нят как есть, се­го­дня Ев­ро­па мог­ла бы жить спо­кой­но. Од­на­ко за­тем Со­вет Ев­ро­пы и Со­вет минист­ров эти по­прав­ки от­менили. По­это­му, когда в 2005-м Ев­ро­пар­ла­мент вновь взял­ся за их рас­смот­рение и был вновь го­тов их при­нять, они подума­ли: «Какой смысл, ес­ли Со­вет вновь их от­клонит? К че­му нам тогда эти по­прав­ки?» – и на этом все за­вер­ши­лось.

В этом то­же бы­ла своя по­бе­да для нас, ведь уда­лось из­бе­жать худ­ше­го ва­ри­ан­та раз­ви­тия со­бы­тий; но с дру­гой сто­ро­ны, имен­но это­го хо­те­ли Microsoft, IBM и SAP – ведь они чуя­ли, что про­иг­ры­ва­ют, и про­сто пе­ре­кры­ли ки­сло­род все­му про­ек­ту; и в ито­ге то­же ра­ду­ют­ся, что для них это не пол­ное по­ра­жение. Нам же ви­дит­ся, что эту про­бле­му необходимо ре­шать за­ко­но­да­тель­ным пу­тем, но для это­го нам тре­бу­ет­ся во­ля к по­бе­де и го­тов­ность до­во­дить про­цесс до кон­ца, что­бы пра­виль­ный за­кон всту­пил в си­лу. |