LXF165-166:Интервью
Olkol (обсуждение | вклад) (Новая страница: «Категория:Постоянные рубрики == Монти Видениус — про свою работу в Sun == ''LXF мах…») |
Olkol (обсуждение | вклад) |
||
(не показана 1 промежуточная версия 1 участника) | |||
Строка 1: | Строка 1: | ||
[[Категория:Постоянные рубрики]] | [[Категория:Постоянные рубрики]] | ||
− | |||
== Монти Видениус — про свою работу в Sun == | == Монти Видениус — про свою работу в Sun == | ||
''LXF махнул в Портленд на встречу с со-творцом MySQL — человеком, добавившим ‘M’ в LAMP.'' | ''LXF махнул в Портленд на встречу с со-творцом MySQL — человеком, добавившим ‘M’ в LAMP.'' | ||
− | + | [[Файл:LXF165.iview.monty_002_fmt.png | |thumb|400px|]] | |
Монти Видениус [Monty Widenius], один из создателей СУБД MySQL, стал мультимиллионером, когда в 2008 ее купили Sun Microsystems. Но затем, незадолго до перехода Sun под Oracle, сам же покинул MySQL, уведя за собой многих первоначальных разработчиков на свое ответвление, MariaDB. Мы встретились с ним в Портленде, чтобы узнать, почему важна философия свободного ПО, что случилось в Sun и почему в истории MySQL интриг и страстей больше, чем в первом сезоне «Далласа». | Монти Видениус [Monty Widenius], один из создателей СУБД MySQL, стал мультимиллионером, когда в 2008 ее купили Sun Microsystems. Но затем, незадолго до перехода Sun под Oracle, сам же покинул MySQL, уведя за собой многих первоначальных разработчиков на свое ответвление, MariaDB. Мы встретились с ним в Портленде, чтобы узнать, почему важна философия свободного ПО, что случилось в Sun и почему в истории MySQL интриг и страстей больше, чем в первом сезоне «Далласа». | ||
Текущая версия на 13:16, 5 ноября 2018
|
|
|
[править] Монти Видениус — про свою работу в Sun
LXF махнул в Портленд на встречу с со-творцом MySQL — человеком, добавившим ‘M’ в LAMP.
Монти Видениус [Monty Widenius], один из создателей СУБД MySQL, стал мультимиллионером, когда в 2008 ее купили Sun Microsystems. Но затем, незадолго до перехода Sun под Oracle, сам же покинул MySQL, уведя за собой многих первоначальных разработчиков на свое ответвление, MariaDB. Мы встретились с ним в Портленде, чтобы узнать, почему важна философия свободного ПО, что случилось в Sun и почему в истории MySQL интриг и страстей больше, чем в первом сезоне «Далласа».
LXF: Мы всегда считали, что с базами данных иметь дело труднее всего.
МВ: Не спорю, это первое, что пришло мне в голову, когда я с ними связался. Я их ненавидел.
LXF: Что же изменилось? И как это захватило вас так надолго?
МВ: На самом деле, все началось в 1981-м – я тогда работал в компании, где для работы с данными использовалась версия BASIC. Меня попросили перевести их на TRS-80, с помощью TRS-80 BASIC, и при этом никакой базы данных, никакого хранилища. Дело было перед моим поступлением в колледж, и я ломал голову, как сохранить данные на диск, чтобы можно было ими пользоваться. Затем я придумал такой способ – как выяснилось в колледже, это называлось хэшинг, но я тогда этого не знал. По сути, на нем мы основали целую платежную систему.
LXF: Так вы, стало быть, самоучка?
МВ: Да, во всем. То есть я, конечно, учил информатику в колледже, пару алгоритмов там выучил, а потом выяснилось, что до хэшинга я дошел сам. В основном, я предпочитал сам исследовать.
LXF: Но когда это перешло в контекст философии открытого ПО?
МВ: С моим приходом в UNIX – в 1984-м, кажется. В 1985 были круизы между Швецией и Финляндией, на одном из них я познакомился с Дэвидом Аксмарком [David Axmark], другим создателем MySQL. Мы уже поработали с Emacs и присматривались к GСC, и нас как-то зацепило. Я стал работать с компаниями, использующими Solaris. И обнаружил, что все его оболочки довольно неуклюжи.
Вот мы и заменили все это на Bash, GCC и прочее. Так я и попал в Open Source, и когда мы все чаще стали ездить на посвященные ему конференции, почти каждый год, нам с Дэвидом захотелось внести свою лепту. Однако ничего полезного широкой аудитории у нас не было, и мы не чувствовали, что сможем обеспечить поддержку. А создавать ПО без поддержки – значит увеличивать гору бесполезного, чем и так многие занимаются; и мы стали искать такое, над чем могли бы позволить себе работать с полной занятостью.
А в 1994-м, на базе старого и опять-таки бесполезного проекта я создал MySQL, и мы отметили, что польза в нем есть. Тогда мы его выпустили на волю – и он взлетел.
LXF: Тогда вы и поняли впервые, что лицензия Open Source пойдет на пользу проекту?
МВ: Мы были консалтинговой компанией и рассудили так, что, по крайней мере, этот выпуск не принесет нам убытков благодаря нашей основной деятельности. Если кто-то и возьмет программу, то все равно наймет нас консультантами, поскольку она большая и сложная. Так что в деньгах мы не потеряем.
LXF: Все же многие рассудили бы иначе.
МВ: Ну, тогда люди побаивались выпускать код, ведь любой мог его присвоить. А мы выпустили MySQL под двойной лицензией, обеспечив, что если кто-то захочет бесплатно применять его дома, все в порядке, мы не против. Но вот заработать на ней помимо нас не получится.
LXF: Вы не использовали GPL?
МВ: GPL уже существовала, но мы ею не пользовались, потому что для маленькой компании это был большой риск; так что у нас была лицензия, разрешающая использовать исходный код для чего угодно, но если хочешь c этого зарабатывать – свяжись с нами и обговори условия. Или покупай коммерческую лицензию – и делай, что хочешь.
LXF: И как, стали люди вас обзванивать, говоря, что желают коммерции?
МВ: Да. В середине 1998-го мы сделали лицензию более свободной. У нас была версия для Windows – вернее, тогда только она и была, но мы решили, что Linux будет доступнее. По версии для Windows мы говорили, что это условно-бесплатная лицензия. Условно-бесплатная программа [shareware]. После месяца пользования нужно было заплатить $200 или жить с нечистой совестью. На свой выбор. Была еще web-страница, где можно было зарегистрироваться, а затем отправить по факсу $200, и наш факс работал непрерывно.
На этой стратегии наш штат к 2000 году вырос от 2 до 15 сотрудников только за счет Windows-версии. А в 1999-м меня завалили жалобы от наших клиентов, почему это мы не используем GPL. И тогда мы решили, что по деньгам уже можем позволить себе рискнуть.
LXF: Вы все еще считали, что GPL — это риск?
МВ: Да, ведь до этого все, кто хотел зарабатывать деньги с нашим ПО, обращались к нам. Выпустив MySQL под GPL, мы не знали, что теперь это можно будет делать и в обход. И за первые два месяца наши доходы действительно упали более чем вдвое, но за два последующих мы вышли на прежние показатели. Все благодаря тому, что у нас уже была своя большая клиентура, и все были настолько рады появлению GPL, что пользователей у нас только прибавилось. Но на начальной стадии это вряд ли удалось бы.
LXF: Сейчас бы вы поступили так же?
МВ: Мы бы снова вернулись к двойной лицензии – нам кажется, это подспорье для бизнеса, потому что вы принимаете эти условия использования ПО на три года. Условия могут быть любыми, это не свободный код. Три года спустя это уже BSD, и вы можете им пользоваться бесплатно. И, значит, свободно распространять. Уровень доверия тот же, что и с Open Source.
LXF: Своего рода вложение умственного капитала?
МВ: Они же не уходят, вы можете по-прежнему исправлять ошибки и прочее. Просто знают, что раз они пользуются этим три года, то надо как-то компенсировать в ответ. Кроме того, соглашение идет на пользу бизнесу, потому что вы остаетесь верны Open Source, но при этом можете объяснить своим пользователям, что вам нужен некий стартовый капитал. По-моему, это разумный компромисс.
LXF: И давно вы инвестируете в открытые проекты?
МВ: Вкладываю или работаю с ними? Ну, в MySQL я вкладываю время, начиная с 1994 года. Получив деньги от Sun, я создал инвестиционную компанию, где мы спонсируем технические проекты сообществ, и Open Source, и другие; и этим мы занимаемся с 2008 года.
LXF: И как это продвинулось с годами? Идеи стали лучше? Наблюдается ли рост числа людей, готовых инвестировать в общественные проекты?
МВ: Мы – одна из уникальных в своем роде инвестиционных компаний, вкладывающих деньги в общественные проекты, так что идей у нас море. Нам присылают где-то по три предложения за неделю. Но в основном это лишь идеи, и поскольку часть средств мы получаем от Европейского банка, то, как правило, хотим быть уверены, что по крайней мере сможем их вернуть. И мы не можем вкладывать деньги в идеи, ведь наша задача – не создавать сообщество, а способствовать его развитию. Этим я занимался в MySQL. Его я создавал, но это дело небыстрое, и потому мы хотим вкладывать деньги в компании, которые уже зарекомендовали себя. И активно развивающихся среди них немного. Мы нашли 15 компаний, в которые можно инвестировать или рассмотреть такую возможность.
LXF: Что изменилось, когда проект купила Sun? Почему вам не дали просто оставить все, как было, раз оно работало?
МВ: Проблема была в том, что в MySQL были два разных мировоззрения. Многие планировали сделать IPO [первоначальное публичное предложение акций, – прим. пер.] и перейти к производству проприетарной системы. Без IPO или продажи компании они этого не могли, потому что я тоже должен был принять это соглашение.
LXF: То есть в MySQL были сторонники закрытого ПО?
МВ: Да, соглашение дало бы им такую возможность, а они сделали финт и создали MySQL Money Administrator, проприетарный проект, который не следовало бы им разрешать, но они вынудили совет директоров его одобрить. Меня это не обрадовало.
LXF: Это было до Sun?
МВ: Это было до Sun. Я понимал, что после продажи нам придется продвигать закрытые функции, мне это было не по душе, но если ваши учредители – это ваши инвесторы, то право голоса у вас только пока компания продается или стоит на IPO. Потом его уже нет. Так что я был счастлив, когда нас купил Sun – надеялся, что разлад в руководстве прекратится или хотя бы уменьшится.
Кроме того, была еще наша команда разработчиков, большинство из которых стояли за Open Source. Им хотелось работать над открытым проектом, который идет на благо всем, а прибыли хватает на зарплату.
Кое-кто в руководстве начал реорганизовывать разработку, стремясь вытеснять таких, как я, желающих работать с открытым кодом, чтобы можно было больше сил бросить на закрытый код. Так что эмоционально меня почти загнали в тупик.
Я полагал, что имея огромный опыт в сфере разработки, Sun оставит раздельными разработку и менеджмент, как две независимые структуры, сохранив команду разработчиков, чтобы те применяли свои умения, полученные в Open Source. Но они решили, что все прекрасно, и, вопреки моим ожиданиям, конфликт не разрешился, а лишь усугубился.
LXF: А зачем было Sun покупать MySQL?
МВ: Потому что у MySQL была клиентская база числом в 17 – 20 тысяч, часть которой совпадала с базой Sun, а часть – нет. Предлагая полный пакет с базой данных, Sun могли привлечь куда больше клиентов, чем раньше, а MySQL, при поддержке Sun, получал доступ в сферы, ранее недоступные, куда у Sun теперь появилась возможность продавать ПО. Они поняли, что, совместив свое оборудование и программное обеспечение с возможностями MySQL, который будет обходиться им всего в $70 миллионов год, они выиграют гораздо больше. И я считаю, они мыслили верно, они могли такого добиться. Но проблема была в разделении структур, так что это не сработало.
Кроме того, я уверен, что мы помогли бы Sun наладить дела с Open Source: поддерживая множество открытых проектов, им никогда не удавалось на них заработать – и они рассчитывали, что поскольку мы такое умеем, то и их обучим.
LXF: Странно. Нам всегда казалось, что Sun не слишком интересовались Open Source...
МВ: Они хорошо спонсировали проекты и доводили их до конца, но хороших денег на них не делали. Так, они ничего не получили с OpenOffice.org, хотя занимались им лет шесть или семь.
LXF: Но ведь он тогда не особо и развивался...
MВ: Да, но в том вина разработчиков, а не Sun. Sun больше беспокоило то, что проект не приносит прибыли, и они считали, что мы сможем их поучить. Проблема в том, что они (Sun) начали переговоры с руководством, а те просто заявили им: «Ко всем продуктам надо создавать закрытые дополнения, и тогда деньги будут». В Sun сказали, что у них так Open Source не делают, но стали об этом задумываться; однако затем я и мои соратники пришли на собрание разработчиков Sun и объяснили, почему эти идеи работать не будут, и нам поверили, так что этого не случилось.
Но я хотел помочь Sun заработать с помощью Open Source, отчасти потому я к ним и присоединился. Я сотрудничал с Грегом Пападопулосом [Greg Papadopoulos], начальником их Отдела разработки, чтобы сделать Sun более открытым и активнее взаимодействовать с сообществами, поскольку вместо того, чтобы принять участие в понравившемся проекте, Sun делали свой, думая, что у них это получится лучше, а затем выпускали его как открытый код. А правильнее было подключаться к уже существующему проекту, что мы и старались до них донести. И вроде бы получилось, но потом у них начались финансовые трудности.
Sun вообще была странной компанией, в том смысле, что на верхнем уровне все было прекрасно. А вот уровнем ниже, там каждый лишь охранял свою кочку: каждый отдел выполнял свою норму, зная, что помоги они другому отделу, продажи у тех увеличились бы вдвое, но сами они потеряли бы 10 % от своих продаж; вот никто никому и не помогал. Каждый думал только о себе, и о каком-либо взаимодействии не могло быть и речи, если это угрожало их частными потерями. Таков средний уровень.
А на нижнем, на уровне разработчиков... у Sun была одна из лучших команд из мною виденных. Именно они позволили Sun продержаться так долго. А руководители среднего звена, идущие сразу за первыми лицами – это именно они уничтожили Sun.
LXF: Тогда-то Sun и перешел к Oracle?
МВ: Да, причем Oracle удалось заплатить за это до обидного меньше его реальной стоимости. Но с другой стороны, одним из мотивов Oracle в покупке Sun была MySQL. Они ясно дали понять Евросоюзу, что без MySQL они Sun не купят.
LXF: Oracle хотели заполучить MySQL, просто чтобы им перестали пользоваться?
МВ: Именно. Они хотели сами всем управлять, но, покупая MySQL, они как бы давали согласие Евросоюзу на то, чтобы продолжать работу над ней в течение пяти лет. Они также заявляли, что будут вкладывать в ее развитие порядка $20 млн в год.
LXF: Но они вовсе не хотят, чтобы MySQL приносила больше прибыли, чем их собственные базы данных.
МВ: Конечно, нет. Но они не ожидали и того, что я сделаю ответвление, поскольку экономически это невыгодно. Я уже потратил €4 млн на поддержку MariaDB без малейших шансов много на этом поиметь. В лучшем случае, если очень повезет, я верну свои вложения, но не больше. Люди так не поступают. Поэтому такого они ожидать не могли. С другой стороны, они старательно создавали видимость работы над MySQL, даже после потери лучших инженеров, у них была еще отличная команда InnoDB, команда NDB отвечала за свой раздел MySQL, и тоже все работало, приложениями тоже кто-то занимался. Остальные команды практически ничего не делали. Вдобавок они утратили контроль над исходным кодом, потому что не осталось лодей, которые его понимали, и поэтому они делают всякие странные вещи, доставляющие нам кучу неприятностей при слиянии программ, потому что мы не можем принять все их изменения. Многое приходится в корне переделывать.
Но, к счастью, мне удалось привлечь к MariaDB лучших разработчиков. С конца июля 2012, нас 18 человек, включая всех ведущих архитекторов MySQL – создатели практически всех важных функций сейчас работают на MariaDB.
LXF: Насколько это отличается от того, как вы начинали с MySQL?
МВ: Все клиенты Sun очень испугались, что же будет с их контрактами поддержки – агенты по продажам вышли из игры, заключив с важнейшими и крупнейшими пользователями MySQL соглашения сроком на 3 – 5 лет. А значит, года 3–4 им не нужно искать и покупать поддержку у кого-то еще.
Так что мы только используем код MySQL по GPL, и основной источник дохода – поддержка; клиентов нам не найти. По сути, мне пришлось финансировать все самому, пока срок тех контрактов не истек. Сейчас мы начали набирать клиентуру, но все это время ушло у нас на то, чтобы свести концы с концами. |