LXF154:Интервью:
|
|
|
Брайан Фицпатрик
Поборник информационной свободы из Google объясняет, почему забрать свою информацию должно быть просто.
Как человек, давший толчок Data Liberation Front [Фронт освобождения данных] — новому движению внутри Google, и как консультант по вопросам открытого кода, Брайан Фицпатрик [Brian Fitzpatrick] отлично разбирается во внутренних механизмах поискового гиганта. Мы подловили его на OSCON в Портленде, штат Орегон.
LXF: Как получилось, что в Google появился Data Liberation Front?
БФ: Причин тому несколько. Думаю, началось с того, что при выпуске из колледжа я не смог взять с собой свою электронную почту. А потом я пришел работать в Google, и занимался делами открытого кода года полтора-два, и мы задавались вопросом: «Что бы еще такое сделать в чикагском офисе, идейно близкое к открытому коду, но не обязательно открытое?»
Я говорил со многими людьми, и все советовали мне сосредоточиться на пользователе. И мне подумалось: «Я точно не буду тем парнем, который принесет Google еще пару миллиардов долларов, но вот смогу ли я сделать нечто принципиально новое?» Тут я заметил, что мы подбираемся к той точке, когда огромные компании владеют тоннами информации – когда люди хранят информацию в сторонних компаниях. Мы же не хотим подсадить мир на еще одну иглу, верно ведь?
Насколько было очевидно мне, Google народ на свой поиск не подсаживал. Почему вы пользуетесь поисковиком – у вас двухгодичный контракт? Вы приобрели для этого специальное оборудование? Нет! Не нравится – уйдете на другой. Кому какое дело? Мы удерживаем своих пользователей исключительно за счет улучшений. Быстрые инновации, быстрые итерации.
И мы подумали: «Если нашим пользователям будет легче покидать наш продукт, нам придется быстрее выполнять итерации и улучшать его». От этого выигрывают все, верно? И пользователи выигрывают, и мы: ведь это самая честная конкуренция. В смысле – как инженер, я с большей охотой буду строить лучший продукт, чем забор вокруг него.
LXF: Довольно необычно...
БФ: Да, необычно, но мы должны помнить, что живем в необычном мире. Скажи я вам 15 лет назад: «В 2011 будет глобальный распределительный центр, откуда вещи будут отправлять почти даром» – что бы вы ответили? Что-то вроде: «Щаз! Телепортируют, что ли?» И вот мы в 2011, и у нас есть Интернет. Он как джокер – радикально изменил весь ход игры. И еще кое-что. Сейчас людям реально легко менять одни программы на другие, и реально легко пробовать новые. И это здорово – те, кто раньше в ужасе шарахались от компьютеров, теперь их осваивают. И моментально начинают пробовать новое.
LXF: Не обрел ли Data Liberation Front сначала почитателей внутри самого Google — инженеров, желающих обмениваться информацией по своим проектам, а?
БПолужирное начертаниеФ: Естественно, как инженер, я не хочу терять время, перетаскивая биты с места на место. Если же их легко получить, то легко и внедрить.
Мы стремимся сделать процесс двусторонним. Думаю, многие неправильно понимают нашу цель. Они расценивают наши открытые проекты как-то так – говоря: «Ага, Google хочет, чтобы все считали его белым и пушистым». Но по факту, это все на благо нашего бизнеса. Чтобы быть конкурентоспособными.
Если мы начнем возводить высоченные стены вокруг наших продуктов, а сами продукты будут лежать нераспаханными, к чему это приведет? К тому, что какая-нибудь начинающая фирмочка, желая заполучить наших пользователей, придет и создаст потрясающий продукт. Любой другой конкурент поступит так же, и наших пользователей как не бывало.
LXF: Должно быть, трудно было убедить крохоборов и тех, кто контролирует финансы в компании?
БФ: Немного неловко поначалу, на уме-то: «Не уволили бы».
LXF: Так кто занимался продвижением идеи — вы?
БФ: Конечно. Когда я впервые заговорил об этом с Эриком Шмидтом [Eric Schmidt], тот заявил: «И что ты сейчас мне здесь об этом говоришь? Почему не идешь и не делаешь?» Так и пошло, и когда все уже были в курсе, то выяснилось, что это сообразно и нашей стратегии, и философии.
Я хочу в будущем жить в таком мире, и в таком Интернете, где все в открытом доступе и полная свобода перемещения. Мы стоим лишь в самом начале интернет-развития – многие способы обращения с данными зависят от конкретных решений. Вот если бы вам предложили снять квартиру, при условии, что уезжая, вы ничего не возьмете с собой, вы бы согласились?
LXF: Ну, если квартира действительно хорошая!
БФ: Правда? Оставили бы все семейные фотографии, снимки со свадьбы? Вы пошли бы в тюрьму по собственной воле? А со своей информацией люди так поступают постоянно! Так я это вижу.
LXF: Должно быть, технически это было серьезным испытанием — начать такое с нуля. Как и с Gmail...
БФ: Gmail – штука немаленькая, но говорить о «технических испытаниях», ведя речь о Google, согласитесь, довольно лукаво. Мы ведь индексируем весь Интернет, верно? И размещаем рекламу быстрее, чем вы успеваете чихнуть.
Вот это действительно испытание! Я бы сказал, у нас таких сейчас хватает, но связаны они скорее с интеграцией и безопасностью. С тем, чтобы находить способы работы с существующими API и создавать новые.
LXF: А в новых продуктах Google что-то меняется в связи с политикой Data Liberation?
БФ: Люди чаще об этом думают. Раньше думали после того, как проект запущен, а сейчас – до того.
И команды стали с нами советоваться, как сделать лучше.
LXF: Вы считаете, это когда-нибудь станет официальной политикой Google? Выпуская новый продукт, проявлять заботу о том, как забирать оттуда свои данные?
БФ: Ну, я бы поостерегся возводить это в официальную позицию и политику, потому что в политике иногда важно сделать исключение. Мне бы хотелось сделать это скорее частью культуры – тем, что люди делают по собственной воле. Чтобы они думали: «Мой продукт должен быть таким». Я не та шишка, чтобы лезть в политику компании, если нет существенной угрозы чему-то или кому-то. Для некоторых продуктов, в зависимости от скорости итерации, проще принимать решения при запуске.
LXF: Сейчас на сайте Data Liberation опубликованы названия продуктов и способы забрать из них информацию. Нет ли идеи собрать все данные в одну большую раздачу — Google Takeout, чтобы они в конце концов составили большой архив, который можно скачать?
БФ: Мне бы хотелось все видеть в Google Takeout – посмотрим, удастся ли это; работы здесь очень много. Но это ваша информация, и распоряжаться ею должны вы. Есть у меня задняя мысль, что люди не доверяют большим компаниям – так что у Google много хлопот из-за лозунга ‘Don’t be evil’ [«Мы – не зло» – корпоративный слоган Google, – прим. пер.], но я этому рад. Рад, что нам поднимают планку. Вспоминая о больших компаниях, люди не говорят: «О Боже, как они дурно со мной обошлись!» Нет, они говорят: «Они дурно со мной обошлись, а я того и ждал».
LXF: Но мы живем в Google...
БФ: Это точно. И если вы говорите: «Я не доверяю Google», или «Мне не нравится, по какому пути они идут», или что-нибудь подобное, можете забрать свои данные – и уйти с миром.
LXF: Насколько популярно это решение? Много народу пользуется этим сервисом?
БФ: Не очень много – данные мы освобождаем уже не один год, и это вроде аварийной лестницы у здания. Вы ее вывешиваете в случае пожара, но на каждый день есть лифт. Так что прибегают к этому люди не часто, но резонанс у пользователей этот сервис вызвал широчайший. Люди действительно были восхищены. Это было воспринято как выполненное обязательство – готовность отвечать за свои слова.